Теология Ада.

Идея ада как богословского понятия заключает в себе ряд спорных вопросов, которые, несмотря на однозначные решения церковных Соборов, продолжали волновать воображение теологов и мистиков.

Вечность ада

Древней меня лишь вечные созданья,

И с вечностью пребуду наравне, —

гласит надпись над входом дантовского ада (Ад, 3:7-8). Ад сотворен Богом навеки; это положение подтверждается рядом текстов Нового завета: «огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (МАТФ. 25:41); «диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков» (ОТКР. 20:10). Вечность ада довольно рано стала догматом христианской церкви. Второй Константинопольский Собор (553 г.) осудил в девятой анафеме тех, кто утверждает, что наказание демонов и людей не будет вечным. Позднее и протестантская теология подтвердила этот догмат (статья 17 аугсбургского символа веры, 1530): «Христос... осудил нечестивых людей и демонов на вечные муки» (цит. по: УОКЕР, 22). Сильным эмоциональным аргументом в пользу вечности ада служило соображение, что прекращение мук было бы незаслуженной милостью для грешников, которые, безусловно, предпочли бы исчезнуть вовсе, чем проводить вечность в аду; эта мысль появляется впервые во 2-3 в. у Юстина, а затем у МИНУЦИУСА ФЕЛИКСА (ОКТАВИЙ) — грешники предпочитают «полностью исчезнуть, чем восстанавливаться для наказаний». (Эту точку зрения не разделяли, видимо, лишь социниане [16-17 вв.] — последователи итальянских теологов Лелио и Фаусто Социни, — которые исповедывали смерть души грешника вместе с телом; тем самым проблема ада снималась сама собой).

Однако не менее сильная эмоциональная аргументация от божественного милосердия и божественного совершенства — Бог не может ни допустить вечных мук для собственных творений, ни лишить их возможности раскаяния и возврата к Богу, — вновь и вновь приводила к сомнениям в вечности ада. МАРКИОН и его последователи (2 в.) верили в освобождение Христом из ада всех грешников (ТЕРТУЛЛИАН, ПРОТИВ МАРКИОНА, 1:1); Ориген, а позднее Скотт Эриугена развивали учение о «восстановлении всех вещей», их возвращении в лоно Бога , что делало вечность ада решительно невозможной. В Новое время против вечности ада, продолжавшей оставаться догматом, были выставлены новые аргументы. Джон Тиллотсон, архиепископ Кентерберийский, в конце 17 в. выдвинул два довода, имевшие большой резонанс (в частности, они обсуждаются в энциклопедии Дидро и Даламбера, в статье МАЛЛЕ, 669-670). Эпитет «вечный», как утверждал Тиллотсон, и в Ветхом, и в Новом завете означает лишь «длительный»; потому упоминания о «казни вечного огня» (ИУД. 7) и т. п. не следует понимать буквально. Второй аргумент Тилотсона — богословско-педагогический: архиепископ настаивает на необходимости различать угрозу и обещание; когда Бог говорит, что предаст тех или иных провинившихся «вечному огню», то — даже если допустить, что речь действительно идет о вечном огне, — Бог вовсе не дает тем самым обещание, которое уже не может нарушить, но лишь угрожает в надежде, что угроза отвратит грех и наказание вообще не потребуется. Такая угроза — не обещание и не пророчество, совершающееся с железной необходимостью, но лишь педагогическая мера воздействия.